Центробанки на службе «хозяев денег» - Валентин Юрьевич Катасонов

Можно сказать, что Банк России развернулся спиной к российской экономике. Об этом свидетельствует неприлично малая доля в активах позиции, называемой «Кредиты и депозиты» (имеются в виду кредиты российским банкам и депозиты, размещенные в российских кредитных организациях). Вот эта доля (наконец соответствующего года,%): 2011 г. – 8,9; 2012 г, – 15,3; 2013 г, – 21,6; 2014 г, – 30,2; 2015 г, – 18,3; 2016 г, – 14,4; 2017 г. – 11,4; 2018 г. – 9,3. Как видим, в 2013–2014 гг. Банк России вроде бы начал разворачиваться лицом к той стране, название которой обозначено на его вывеске. Однако затем передумал. И в конце 2018 года он скатился на те позиции, которые были в начале текущего десятилетия.

В активах Банка России значатся еще некоторые позиции. Наиболее крупная из них – монетарное золото. В 2012 году, например, на монетарное золото приходилось 8,0 %. В конце 2018 года доля выросла до 15,6 %. Банк России в последние годы стал ускоренными темпами закупать «желтый металл». Это, конечно, лучше, чем накапливать «зеленую бумагу» (доллары США). Хорошо, что Банк России стал поддерживать добычу золота в стране (последние два-три года происходит практически полная скупка Центробанком золота, добываемого в России). Но ведь кроме «золотого цеха» в экономике России имеются десятки отраслей и производств, имеющих жизненное значение для страны. Но которые оказываются без какой-либо поддержки со стороны Центробанка. Более того, они уничтожаются Банком России, который устанавливает ключевую ставку на убийственно высоком уровне.

Для того чтобы ни у кого не оставалось сомнений в том, что Банк России по сути является «валютным советом», следует посмотреть на ту часть баланса, которая называется «пассивы» (обязательства). Там мы можем найти данные об объеме эмиссии Банком России национальных денег – российских рублей. Например, в конце 2017 года масса наличных денег в обращении была равна 9,54 трлн руб. На конец 2018 года эта масса несколько увеличилась и составила 10,31 трлн руб. В учебниках по экономике этот показатель называется «денежной базой в узком определении».

Есть еще показатель «денежная база в широком определении». В нем учитываются не только наличные деньги, эмитированные Центробанком, но также эмитированные безналичные. Это: деньги коммерческих банков, размещенные на корсчетах в Центробанке; обязательные резервы кредитных организаций; средства коммерческих банков на депозитах Центробанка. Так вот вся рублевая масса (наличная и безналичная, или «денежная база в широком определении») на конец 2017 года составила 14,70 трлн руб., а на конец 2018 года– 16,40 трлн руб. Теперь сопоставим эти цифры с величиной валютных резервов. Получается, что совокупная рублевая масса в конце 2017 года была равна лишь 77,9 % величины валютных резервов. В конце 2018 года это отношение оказалось равным 66,9 %.

Еще раз напомню, что в эпоху колониализма институты, называвшиеся «валютными советами», выпускали национальные денежные знаки в объемах, равных объему имевшейся в резервах валюты метрополии. Банк России умудряется выпускать рублей значительно меньше объема находящихся на его балансе валютных резервов. С учетом этого Банк России правильнее называть не «Центральным банком» и даже не «Валютным советом», а «Валютным советом в квадрате». Банк России даже хуже, чем классический «Валютный совет», поскольку последний обеспечивал стабильный курс местного денежного знака по отношению к валюте метрополии. А ЦБ РФ это не делает. Валютный курс рубля у него постоянно «пляшет».

Страна, у которой вместо суверенного и полноценного Центрального банка действует валютный обменник, ни на какие «рывки» и «ускорения» не способна. Она имеет лишь перспективы из зависимой от «хозяев денег» страны превратиться в полную и окончательную колонию.

Центробанк и Минфин. Кто кого должен спасать?

Финансисты поддерживают государство точно так же, как веревка поддерживает повешенного.

Шарль Луи Монтескье

Май 2019 г.

К вопросу об убыточности Банка России

Отношения между Центробанком и государством в любой стране уже давно отработаны и детально регламентированы. В большинстве стран конституции и законы определяют, что Центробанки и государства автономны, независимы друг от друга. Это, однако, не мешает им вступать в разные финансово-экономические отношения друг с другом. Минфины и другие ведомства исполнительной власти размещают на депозитных счетах Центробанков свои средства. Минфины на основе специальных соглашений с Центробанками могут поручать последним управлять своими валютными средствами (прежде всего, средствами суверенных фондов, находящихся, как правило, в ведении Минфинов). Так, Банк России управляет валютными резервами Минфина России в части, относящейся к Фонду национального благосостояния (ФНБ), отражая их в своем балансе как часть своих международных резервов.

Наконец (что, наверное, является самым главным), Центробанки предоставляют займы и кредиты государствам. Сегодня эта операция, как правило, осуществляется в виде покупки Центробанками долговых бумаг, эмитируемых государством (наиболее распространенный вид бумаг– казначейские облигации). Во многих странах кредитование Центробанком государства с его хроническими бюджетными дефицитами приобретает постоянный, устойчивый характер. Создается постоянно действующий механизм перекачки денег из бюджета Центральному банку в виде платежей по обслуживанию государственного долга. В США, например, на оплату процентов по государственному долгу из федерального бюджета каждый год приходится около 8 % расходной части бюджета (вторая статья бюджетных расходов после военных расходов). Правда, конечно, держателями казначейских облигаций США является не только Федеральная резервная система США (американский Центробанк), но и другие институты (как американские, так и зарубежные). Но в портфеле ФРС США в начале этого года на казначейские облигации приходилось 2,2 трлн долл., т. е. более половины всех активов ФРС. В конечном счете долговые обязательства государства перед Центральными банками покрываются налогоплательщиками, в первую очередь, населением.

Последним звеном в процессе финансового сращивания Центробанка и государства является перечисление чистой прибыли, получаемой Центробанком по итогам года в государственный бюджет. Процент прибыли, перечисляемой в государственную казну, сильно варьирует от страны к стране. Например, в Российской Федерации Центробанк до конца нулевых годов перечислял в бюджет 50 % прибыли. С 2009 года доля была повышена до 75 %. А с 2016 года планка была установлена на уровне 90 %.

В экономической науке и в экономической литературе укоренилось представление о том, что, хотя центральный банк является организацией, не преследующей цели получения прибыли, он не может быть убыточным. Он, мол, обязательно имеет какую-то прибыль, которая является экономической базой его независимости. Такое представление стало чуть ли не аксиомой. Но жизнь постепенно начинает опровергать эту аксиому. Оказывается, еще в 1990-е году много раз фиксировались случаи, когда Центробанки заканчивали финансовый год с чистым убытком.

По данным МВФ, в прошлом веке первым публично анонсированным примером убыточной деятельности стал Центробанк Южной Кореи. Это произошло в 1994 году, правда убыток был невелик, он составил всего лишь 0,1 % по отношению